ООО «ArtBeat» представляет

«Живой Ракурс» –

новый альбом Анатолия Герасимова (2 CD)

Во второй половине последнего десятилетия прошлого века мне довелось три с половиной года проработать на московской радиостанции «РаКурс». Её нет в эфире с 1998 года, а жаль: это было, пожалуй, самое свободное радио в истории российского радиоэфира (наряду с радиостанцией SNC, работавшей в 1991-92 годах — от неё «РаКурс» унаследовал общую концепцию и значительную часть коллектива). На «РаКурсе» нельзя было делать три вещи: употреблять в эфире нецензурную брань, призывать к нарушению конституционного строя и передавать в эфир поп-музыку. Всё остальное было можно. И мы, ведущие, делали всё, что нам представлялось важным и интересным.

Я работал на «РаКурсе» под эфирным псевдонимом Константин Волков. Моим эфирным днём была суббота, и сердцем субботнего дня для меня стал сегмент с пяти до шести вечера, когда в эфир выходила моя программа «Московский свинг». Дело в том, что Ракурс располагал студией звукозаписи, смежной с эфирной студией, и это небольшое помещение можно было использовать для того, чтобы в нём в прямом эфире выступали музыканты. Два-три раза в неделю это и происходило, остальное время тон-зал работал просто как коммерческая студия звукозаписи. В программе «Московский свинг» выступали джазовые музыканты, и за два года, что эта программа выходила в эфир (с декабря 1995 по декабрь 1997), через концертную студию Ракурса прошло несколько десятков российских и даже зарубежных джазовых коллективов.

Три раза в программе «Московский свинг» выступал саксофонист Анатолий Герасимов, облададель одной из самых заковыристых биографий в российском джазе. Музыкант-самоучка из поколения 60-х годов, он играл в знаменитом тульском биг-бэнде Анатолия Кролла, выступал в первых московских джазовых клубах и на московских джазовых фестивалях 1967-68 годов, но на месте ему не сиделось. В 1973 году советское правительство сделало уступку мировому сообществу, разрешив ограниченную эмиграцию из СССР, преимущественно для тех, кто направлялся в Израиль. Не секрет, что в то время можно было получить из Израиля вызов на репатриацию и вовсе не имея никакой связи с народом, населяющим эту страну. В 1973 году получил такой вызов и Анатолий Герасимов и, подумав несколько дней, поехал по тому же пути, который быстро стал накатанным: пересадка в Вене, отказ от продолжения полёта в Израиль, лагерь для перемещённых лиц, затем ожидание ответа на запрос о получении статуса беженца в США — во время этого ожидания Толя несколько месяцев работал в Риме в составе ансамбля джазового пианиста Романо Муссолини, сына небезызвестного дуче. И, наконец, Нью-Йорк, сложный период врастания в жизнь иной цивилизации. Помогли знакомства с американскими музыкантами, прежде всего с участниками оркестра Дюка Эллингтона, который за два года до этого гастролировал по Советскому Союзу. На тротуаре у Линкольн-Центра Герасимов неожиданно увидел великого Дюка, тот вспомнил русского саксофониста, пригласил на джем, и в 74-м Герасимов стал участником оркестра Дюка Эллингтона, правда, уже без Дюка, который незадолго до этого ушёл из жизни.

При сыне Дюка, Мерсере Эллигтоне, Толя несколько месяцев проработал в оркестре и даже записался на пластинке, которую ревниво и придирчиво слушали Толины знакомые в Москве, но для Герасимова всё ещё только начиналось. Последовало 17 лет в Нью-Йорке, где он играл буквально со всеми, и ещё шесть лет в Париже, а в 1996-м Толя неожиданно вернулся в Россию после 23 лет эмиграции. Он стал записываться с питерской рок-группой «АукцЫон», гастролировать по стране и выступать в московских клубах. И тут с ним случайно столкнулся корреспондент «РаКурса» Фёдор Случевский, который в мой субботний день делал программу «Джазовые новости». Федя притащил Герасимова на радиостанцию для интервью, и мы договорились, что Толя выступит у нас в прямом эфире со своей новой московской группой, которая играла главным образом его авторскую музыку в стилистике фьюжн. Выступил он в результате на протяжении 1997 года трижды, а в апреле 1998-го, когда «РаКурс» уже не вещал, но всё ещё планировал продолжить вещание и даже выйти в FM-диапазон (чему не пришлось сбыться), мы ещё раз собрались в студии, чтобы записать ещё четыре пьесы Анатолия — планировалось, что, как только вещание возобновится, они будут переданы в эфир. Но станция была закрыта в силу экономических причин (надвигался дефолт российской экономики), и осенью 1998 на лейбле Boheme Music вышел альбом с жизнеутверждающим названием «Yes», собранный из фрагментов выступлений Герасимова в студии «Радио РаКурс».

Прошло полтора десятилетия. Тот альбом давно превратился в филофоническую редкость. 66-летний Анатолий Герасимов продолжает выступать в Москве, правда, уже не очень часто: здоровье подводит, да к тому же осенью 2011 года какие-то нехорошие люди украли у него кофр со всеми инструментами — сопрано- и тенор-саксофоном и шестью флейтами. Впрочем, основной инструмент, сопрано-саксофон, стараниями фонда поддержки современной инструментальной музыки ArtBeat, дяде Толе уже купили. А ещё фонд ArtBeat инициировал оцифровку большого архива аудиозаписей, оставшихся от концертов в прямом эфире программы «Московский Свинг». Первые плоды этой работы вы и держите сейчас в руках.

Кирилл МОШКОВ, главный редактор журнала «Джаз.Ру»

Год записи: 2012 / Год релиза: 2012

Каталожный номер: AB-CD-04-2012-017. Штрих-код: 1977721673181.

2 компакт-диска.

CD «Живой Ракурс»

I

1. На сегодняшний день

2. Фокси Лэди

3. Не в огне гореть

4. В сентиментальном настроении (Дюк Эллингтон)

5. Мрачный Грув

6. Паркедидо (Посвящается Чарли Паркеру)

7. Случайная Музыка

8. Душа и Тело (Джонни Грин)

9. В Духе Монка (Посвящается Телониусу Монку)

10. В ожидании Алеши

II

1. Родилось только что

2. Не пройти босиком по траве

3. Мавры

4. В ожидании Алеши

5. Аврора (для Анны Х)

6. Время летит

Бонус-трек

7. Паркедидо (Посвящается Чарли Паркеру)

Буклет: на двух языках (русском и английском), к каждой пьесе – авторская аннотация.

Издатель: OOO «ArtBeat»